Блестящая партия - Страница 54

Разговор был оживленный и временами просто-напросто непристойный, потому что герцогиня и ее несдержанные на язык, оживленные дочери рассказывали множество забавных анекдотов, в то время как мужчины смеялись, пили и, забыв о гордости, терпеливо сносили обиду, когда наступал их черед стать мишенью для шуток.

Взглянув на Френсиса Расселла, Джорджина огорчилась, увидев, что тот наслаждается этой семейной забавой, словно такие забавы были для него совершенно внове. Он смеялся неприличным шуткам и просто упивался лестью, расточаемой ему Джейн Гордон.

— Леди Джорджина, вы обещали мне пройтись по галерее, чтобы посмотреть на произведения искусства, которыми славится этот великолепный замок. Пойдемте?

«Вот хитрая задница — выдумал обещание, которого я никогда не давала, и сообщил об этом всем присутствующим. Я не могу назвать его лжецом в присутствии матушки и не могу отказаться сопровождать его, чтобы не показаться неучтивой».

— Буду весьма рада. Только боюсь, вы будете разочарованы, ваша светлость. Живопись Кимболтона не может сравниться с собранием произведений искусства Уоберн-Эбби.

— Вы должны приехать в Уоберн посмотреть мою живопись, раз вы такая страстная любительница искусства. Ваша матушка рассказывала мне о ваших многочисленных талантах.

— Надеюсь, не обо всех, — пробормотала Джорджина.

Она увидела, что в глазах его разгорается желание, и испугалась того, что может произойти, когда они останутся наедине. Она взяла свою шаль с пейслийским узором и завернулась в нее так, чтобы скрыть грудь.

Когда они пришли в первую галерею, герцог остановился, привлек ее к себе и поцеловал. На его губах чувствовался вкус бренди, и после первого поцелуя Джорджина попробовала отстраниться.

Заметив ее неуступчивость, Френсис вздохнул.

— Я знаю, что вам нужно замужество, Джорджина. Вы ведете умную игру — то подойдете ближе, то отойдете, и хотя мне очень не хочется в этом признаваться, но я попался в ваши сети. После долгих размышлений я решил сделать вас герцогиней Бедфорд.

«Меня вы даже не спросили. Просто взяли и решили».

— Ваша светлость… Френсис… Я понимаю, что вы оказываете мне большую честь, но, боюсь, не могу выйти за вас замуж.

Герцог был ошеломлен. Он словно окаменел. Потом рассмеялся и взял ее за руки.

— Я вас потряс. Вы считаете себя недостойной такого высокого положения. Но я вас люблю и хочу, чтобы вы были моей женой.

— Прошу прощения, ваша светлость, но я не могу принять ваше предложение.

— Я не желаю считать ваш отказ ответом просто потому, что знаю — вы говорите несерьезно.

Она высвободила руки.

— Вы заблуждаетесь.

— Неужели вы хотите, чтобы я ухаживал за вами точно какой-то жалкий влюбленный болван?

— Это не входит в мои намерения, Френсис. Чтобы сделать вас жалким, моего участия совершенно не требуется.

— Я приглашаю вас — и, разумеется, вашу семью — приехать в Уоберн встречать Новый год. Прошу вас, не отказывайтесь, Джорджина.

«Вы думаете, что, если поманите меня наградой в виде великолепного аббатства, это заставит меня передумать? Ясно, что вы считаете меня меркантильной, а этого оскорбления я вам не прощу».

— Виноват. Мне следует сделать это предложение герцогине Гордон. Я так увлечен вами, что забыл о хороших манерах.

— Вы найдете герцогиню в гостиной. — Джорджина присела в реверансе. — Спокойной ночи, ваша светлость.

* * *

— Я не ждал тебя сегодня вечером. Я как раз писал тебе записку.

Джон был удивлен, когда Френсис приехал домой после наступления темноты. Он считал, что брат вернется в Уоберн на следующее утро, и приказал заложить карету для себя пораньше, с тем чтобы они с Джонни могли пуститься в путь прежде, чем появится Френсис.

— Совершенно не думал, что увижу тебя на маскараде, — отозвался Френсис.

— Любопытство, которое вызывает у меня Кимболтон, в конце концов взяло верх.

— Леди Джерси назвала тебя декадентом. — Френсис усмехнулся. — Именно тебя. Меня привел в ярость намек этой потаскухи и ее жалкого рогоносца-мужа на то, что ты причастен к смерти Элизабет. Меня до крайности оскорбило, что они посмели осудить члена семьи Расселл, и я назвал его лжецом в присутствии всех гостей.

— Благодарю, Френсис. Я могу сам за себя постоять.

— О, я не стал заходить далеко и не вызвал его на дуэль. Я просто солгал — объявил, что ты обожал свою жену. Сказал, что ты совершенно сокрушен горем. Это должно положить конец слухам.

Джон стиснул зубы.

— Не поможет. — Он постарался взять себя в руки. — Надеюсь, этот инцидент не помешал тебе гостить у Гордонов?

— Нисколько. Ухаживание за Джорджиной идет гладко, старина.

— Ты официально ухаживаешь за ней? Имея в виду женитьбу?

— Женитьбу? Ну нет, я не стал бы заходить так далеко — пока что. Но одно ясно: эта молодая ведьмочка по уши в меня влюблена.

«Зачем я только спросил?»

— Мальчики уже развернули свои рождественские подарки. Мы с Джонни уезжаем на рассвете, так что желаю веселого Рождества. Доброй ночи, Френсис.

* * *

— Я знаю, что вы, Джордж, глава рождественских увеселений. Но кем вы сейчас наряжены? — спросил Чарли Корнуоллис своего шурина.

— Разумеется, добрым королем Вацлавом, — ответил Хантли, сдвигая свою корону на сторону. — Прибыл, чтобы раздавать подарки.

Клан Гордонов собрался вокруг рождественской елки в большом зале Кимболтона. Джорджина стояла между Луизой и своей любимой племянницей Мэри, и груда подарков перед каждой леди быстро росла. Любопытство Джорджины вызывал подарок, на котором было просто написано, что он от Санта-Клауса. Она с нетерпением разорвала обертку, но с отвращением увидела ее содержимое — белый корсет с рюшками, кружевные чулки и пару подвязок с серебряными блестками.