Блестящая партия - Страница 75

Джорджина стояла перед зеркалом, а сестры надевали ей свадебную фату. Вид у нее был сияющий, глаза светились.

— Ах, Луиза, я помню, как ты сказала в точности эти же слова перед своей свадьбой.

— А ты помнишь, как тогда посмеялась надо мной?

— Да, помню и от всей души прошу прощения. Я совершенно не понимала, что такое любовь.

И Луиза, и Шарлотта знали ее тайну, знали, что с самого начала Френсис Расселл вызывал у нее отвращение, и что ее влекло к его брату Джону.

— У меня просто голова идет кругом. Как я смогу соблюсти приличия во время такой торжественной церемонии?

— Ради жениха, я надеюсь, ты возьмешь себя в руки и не скажешь и не сделаешь ничего неприличного, — предостерегла сестру Шарлотта.

— Я очень буду стараться вести себя прилично во время венчания, но потом ничего не обещаю.

В спальню вплыла герцогиня Гордон.

— Уже шестой час, а приходской священник еще не прибыл. И Сьюзен тоже не видно. Хорошо, что ваш отец привез добрый запас виски, — это поддержит мужчин, пока они ждут.

Шум подъехавшей кареты заставил Джейн посмотреть в окно.

— Кажется, приехал священник, и если я не ошибаюсь, там уже и карета Манчестеров. Даю вам еще пятнадцать минут, после чего извольте явиться в большой салон.

Как только Джорджина вошла в салон, она утратила способность видеть кого-либо, кроме Джона. Их взгляды встретились. Сердце ее пело от счастья и было переполнено радостью. От его мрачной красоты у нее захватило дух.

— Глубоко любить…

Джорджина услышала первые два слова, а потом погрузилась в полное блаженство. Джон — высокий, сильный — стоял рядом с ней, и это наполняло ее невыразимым счастьем.

— Обещаю.

Она подняла на него глаза и поняла — он только что обещал навсегда любить ее и отказаться от всех остальных. Торжественность его голоса глубоко тронула ее. Потом она услышала, как священник спросил, будет ли она покоряться Джону, служить ему, любить, почитать и беречь его. Она заглянула ему в глаза и без колебаний ответила:

— Буду.

Александр, герцог Гордон, вышел вперед и вложил ее руку в руку Джона, символически отдавая дочь мужу. При виде этого жеста Джорджину охватила нежность к отцу, которого она всегда любила.

— Я, Джон, беру тебя, Джорджину, в законные жены…

Джорджина внимательно слушала, потом произнесла обет верности — тихо, нежно, от всего сердца. Джон надел ей на палец широкое золотое кольцо.

— Этим кольцом я венчаюсь с тобой, моим телом я тебя почитаю, и всем моим мирским имуществом я тебя наделяю.

Священник торжественно объявил их мужем и женой.

«Дело сделано… Мы обвенчаны!» Джорджина подняла вуаль, и когда Джон наклонил голову и коснулся ее губ своими губами, по спине у нее пробежала дрожь от восторга.

Новобрачных сразу же окружили. Мужчины поздравляли Джона. Сестры обняли свою младшую сестру.

На другом конце комнаты герцог Гордон разговаривал со своим новоиспеченным зятем. Когда Джорджина подошла к ним, Александр заключил дочь в свои медвежьи объятия и сказал новобрачному с предостерегающим видом:

— Присматривайте за моей малышкой.

Джорджина и Джон улыбнулись, глядя друг другу в глаза. «Он назвал меня малышкой при нашей первой встрече и теперь называет так, чтобы поддразнить».

Когда все садились ужинать, Джон отодвинул стул для своей молодой жены. О такой женщине он мечтал всю жизнь. Если у него и есть возможность быть счастливым, он найдет счастье с этой жизнерадостной красавицей, похитившей его сердце. «Я только что дал обет лелеять ее всю жизнь, и я его выполню».

— Пока еще только полночь, но, я полагаю, мы достаточно долго удерживали новобрачных с нами, — заявила Джейн. — На Пэлл-Мэлл мы можем продолжать празднество хоть до утра, хотя у Сьюзен такой вид, будто она вот-вот разродится.

Вдруг Джорджина почувствовала себя виноватой. С той ночи, когда она убежала из Кимболтона, она испытывала глубокое возмущение по адресу Сьюзен, но сегодня ее сердце было переполнено радостью и ей захотелось поделиться ею с сестрой. «Я должна сказать Сьюзен, что люблю ее».

Когда гости направились в холл, Джорджина поманила сестру в гостиную.

— Так мило, что ты проделала весь этот путь, несмотря на плохое самочувствие. — Джорджи обняла сестру. — Я так счастлива, Сьюзен.

— Благодари меня за свое счастье. Когда тебе пришлось бежать из Англии, чтобы спастись от скандала, я была в страшной ярости. Я поехала прямиком в Уоберн и показала Джону Расселлу письмо его брата.

— Какое письмо?

— Письмо, которое Френсис написал Уильяму после вашего свидания в Кимболтоне. Бедфорд писал нам, что он сделал тебе предложение, что он намерен нанести официальный визит нашей матери, а потом публично объявить о вашей помолвке. Я ясно дала понять Джону Расселлу, в чем состоит его долг, — закончила Сьюзен.

— Долг? — прошептала Джорджина.

В комнате внезапно стало холодно.

— Джон Расселл и его друзья отрицали, что ты была помолвлена с Френсисом, и навлекли на тебя общественное осуждение. После того как я предъявила ему неопровержимое доказательство, что Френсис просил тебя стать герцогиней Бедфорд, Расселл ясно увидел, что его долг — восстановить твою репутацию и честь, дав тебе тот титул, который был обещан.

В дверях гостиной показался Манчестер.

— Куда вы провалились, Сьюзен? Или вас, чего доброго, опять тошнит?

— Иду! — Сьюзен понизила голос. — Мужчины страшно нетерпеливы. — Она поцеловала сестру в щеку. — Не нужно чувствовать себя виноватой, Джорджи. Ты заслужила титул герцогини Бедфорд. Доброй ночи.